• Гость, привет и добро пожаловать!
    Если нашел неисправность / ошибку / неверное отображение чего-либо и прочее, используй кнопку «Изменить» внизу сообщения.

История Запретная страсть графини Оболонской

Sestra;21949 написал(а):
Felicity, добро пожаловать в ряды читателей.
Спасибо)).
Sestra;21949 написал(а):
Надеюсь, ты не только будешь читать понемногу, но и коментировать.
Конечно! Что за вопрос! Мне тоже интересно, я читаю, просто медленно, поэтому комменты заставляют себя ждать... oOХ
 
Глава 17. Скандал у постели больного.

К моменту приезда Оболонской в комнату на чердаке, где жил Александр Иванович, врач как раз закончил манипуляции по извлечению пули из раны и теперь занимался ее перевязкой.
В помещении стоял тошнотворный запах крови, коей была пропитана одежда и постель раненого. Подле кровати в ногах у друга на стуле примостился Волотов, который внимательно следил за действиями доктора. Дверь в комнату была не заперта, и потому Галина Григорьевна беспрепятственно попала внутрь.
От увиденной кровавой картины графине стало не по себе.

bae1225b8dda.jpg

Она едва не потеряла сознание и, прислонившись спиной к стене, стала медленно оседать вниз.
Подобное поведение гостьи не осталось не замеченным доктором, и он обратился к Волотову:
-Павел Петрович! Кажется даме дурно! Не могли бы вы усадить ее на стул и достать нюхательную соль в моем саквояже. Как только закончу перевязку, сразу же примусь спасать хрупкое женское создание.
Обернувшись и увидев, бледную, как пасмурное небо, Оболонскую, офицер поспешил выполнить предписания врача.
После обильного вдыхания солей из чемоданчика доктора Галина Григорьевна почувствовала себя значительно лучше. Сознание, что было готово покинуть даму, довольно резко к ней вернулось. Все благодаря чудовищному запаху, доносившемуся из поднесенной к носу табакерки.
-Откройте окно! - коротко скомандовал Мориц, осматривая новую пациентку и старательно измеряя ей пульс.
После всех проведенных манипуляций лицо графини вернуло себе прежний румянец, а довольный доктор произнес:
-Ну, жить вы теперь будете!
Шутка оказалась неудачной, ибо подобные заключения врача навели Оболонскую на другие вопросы, что ее волновали.
-А...он? - спросила она, боясь услышать ответ, и кивнула в сторону раненого.

9769b90ce05d.jpg

-Господину Фаронову весьма повезло, что пуля не задела плечевую кость. При правильном уходе прогноз вполне благоприятный. Хотя после того количества морфия, что пришлось ему дать, месье проспит ни один час. Я на столе оставлю рекомендации по поводу необходимых настоев. Надо будет послать кого то к аптекарю. И еще для выздоровления больному будет нужно обильное теплое питье и хорошее питание. Несмотря на тщательную обработку, в рану все же могла попасть инфекция. И я не исключаю возможность лихорадки. Тем не менее, всю помощь, которую можно было оказать, пациент получил в полном объеме. Остальное - в руках Господа.
-Спасибо вам, доктор! Не знаю, чтобы мы делали без вас! - горячо воскликнул Павел Петрович.
-Эх, мальчишки...Что с вас взять то?! Стоило оно того? - с вызовом спросил Мориц.
Волотов молчал, опустив голову.

a440d33cb946.jpg

-Ладно, я заеду завтра. Перевязку сделаю. А сейчас разрешите откланяться. Мне еще второго «героя» проведать надо и его царапину осмотреть, - сказал доктор на прощанье.
-Тушкевич ранен? - безучастно спросила Галина Григорьевна.
-Да. В руку. Ничего серьезного.
Оболонская молчала. Она смотрела на любимое и родное лицо, на его закрытые и слегка подрагивающие веки во сне, на разметавшиеся по подушке золотые волосы, вспоминая как называла когда то их копной соломы.
«Боже! Как же я люблю своего Сашку! Всей душой, сердцем! Как могла я так долго жить без него? А если...нет, не будет никаких если!» - мысленно убеждала себя Галина Григорьевна в благоприятном исходе сложившейся ситуации.

a64a3f99a1c1.jpg

-Зачем? - тихо спросила она.
Волотов счел, что вопрос был адресован ему, хотя он более походил на вырвавшийся стон больной души.
-Он не хотел, чтобы ваше имя смели бесчестить такие, как Тушкевич.
Галина Григорьевна, нехотя, словно вспомнив что еще кто-то есть в комнате, усталым взглядом посмотрела в лицо нарушителю ее внутреннего траура.
-Вы были там?
-Я - один из его секундантов.
-Вы все знали и не остановили его! Почему вы не отговорили его? Почему? - вопрошала она с упреком, еле сдерживая слезы.
Волотов горько усмехнулся.
-Вы думаете я не пытался! Вы лучше меня должны знать, как Александр упрям.
Оболонская с интересом посмотрела на молодого человека, прикидывая в уме, что он может знать об их отношениях с Сашей. И тут же отогнала от себя мысль, что возлюбленный мог обсуждать пусть и с близким другом, столь личное и дорогое сердцу.
-Вы давно знакомы? - спросила графиня.
-Ни один пуд соли вместе съели. Мы воевали плечом к плечу. Саша, в тот день, когда я познакомился с ним, получил ранение...
Меньше всего Оболонской сейчас хотелось слышать о военных подвигах любимого человека. О тех страданиях, лишениях и ранениях, которые он перенес, чтобы получить дворянский титул. Ее сердце и душа просто не выдержали бы новой боли. Она и так голова была себя четвертовать за излишнюю холодности при разговоре в библиотеке.

ea7f0cb292e1.jpg

«О Боже, лишь тебе известно, как мне хотелось поступить тогда против совести и чести! Но усилием воли я запретила себе и помышлять об этом. Тогда, казалось, что я поступаю верно. А теперь? Так то ты воздаешь мне по заслугам, Господи?», - продолжила душевное самобичевание графиня.
Она практически ненавидела себя за свою праведность, которая позволила совершить любимому человеку опрометчивый и безрассудный поступок.
-Ему нужен уход. Вряд ли, должную заботу можно организовать в столь чудовищной каморке, - недовольно поморщившись, графиня перебила балладу о военных подвигах, что пытался «пропеть» Волотов.
Павел Петрович улыбнулся собственной мысли, как все же женщины похожи друг на друга в своей практичности.
-Я собирался перевести Сашу к себе. Но он непреклонен и непременно желает «умирать», как он выразился, дома.
-Ужас! Что за нелепые мысли?!

9cc93719e417.jpg

Офицер с интересом рассматривал даму, о которой столько слышал, но практически ничего не знал. «Неприступная и жестокая праведница», - вот, что говорили о ней в мужской среде Петербургского общества.
«Неприступная — возможно, праведница — похоже на то, жестокая — нет! Все в ее манере, взгляде говорит о мягкости и нежности. А как она смотрит на Александра...Столько заботы, участия...Хотя, быть может, подобное впечатление обманчиво», - рассуждал Павел Петрович про себя.
Скрипнула дверь. И в нее вошел Оболонский. Графиня осталась равнодушной к появлению мужа. Она даже не обернулась в его сторону, когда он начал свою речь:
-Здравствуйте, сударь. Позвольте представиться. Граф Оболонский Борис Михайлович.
-Bonsoir, monsieur.* Граф Волотов Павел Петрович, - не остался в долгу офицер.

2bd9d3d6abcc.jpg

-Мы с женой только что узнали о произошедшем и хотели выразить искреннюю благодарность за весьма благородный поступок. Жаль, что «виновник» находится без сознания.
-Он спит, - уточнил Волотов, -Мы как раз с вашей супругой говорили о необходимом уходе...
-Да. И потому я считаю, что лучшим выражением благодарности с нашей стороны будет оказание посильной помощи в заботе о раненном. Думаю, в нашем доме мы сможем обеспечить должный уход, - с вызовом, глядя в глаза мужу, сказала Оболонская.
Борис Михайлович не узнавал жены. Он даже несколько растерялся от подобной дерзости и поперхнулся собственными словами.
-Мне кажется такое участие несколько не уместно в данном случае, - робко попытался возразить супруге граф.
-Ах, я забыла. Свет не одобрит столь гуманный христианский поступок?! - с явным сарказмом произнесла Оболонская.
-Мне кажется, что подобное поведение, Галина Григорьевна, в присутствии совершенно постороннего лица не делает вам чести, - с достоинством произнес граф.
-А ваше? Мало того, что вы не способны защитить мое честное имя от посягательств личностей вроде Тушкевича, так еще и смеете считать непозволительным проявить заботу о человеке, который рисковал вместо вас жизнью? Так? Можно полюбопытствовать, как же должно отблагодарить человека в подобной ситуации, чтобы это одобрило ваше «богобоязненное» и «святое» Петербургское общество? - Галина Григорьевна не хотела больше молчать, она говорила зло, с вызовом, словно бросая обвинения в лицо мужу.

7d0fea11ee3b.jpg

Мысль, что она может навсегда потерять самое дорогое в жизни, заставляла идти на все. Чтобы не говорил муж, как бы не противился и на какие жертвы не пришлось бы пойти, но она поставит Сашу на ноги. Если надо будет и в преисподнюю отправится ради этой цели, а уж на мнение света и желания супруга плевать она хотела. В его интересах придумать историю, объясняющую причины подобного поведения полоумной жены. Галине Григорьевне же было все равно. Впервые в жизни, даму не заботила собственная репутация.
Волотов почувствовал себя лишним во время откровенной семейной сцены и испросил дозволения оставить Фаронова на их попечение, пока он покурит.
-Вы действительно собираетесь перевести этого человека в наш дом? - не унимался шокированный Борис Михайлович.
-Да! А если вас подобное не устраивает, то думаю свет более воодушевит история, при которой я буду ночевать в сей чудной каморке наедине с бравым офицером. Как считаете?
-Вы сошли с ума! Галина Григорьевна, что с вами происходит? Объясните на милость. Ваше поведение...
-Давайте оставим мое поведение в покое, ибо я, как преданная жена, спрашиваю вас о том, какой вариант для вас предпочтителен? Да и хотелось бы уточнить, что я в любом случае буду заботиться о человеке, защищавшем мою честь!
И Оболонский уступил:
-Хорошо. Ваш дрожайший офицер останется в нашем доме, но лишь пока его жизни будет что то угрожать. Не более того.
Галина Григорьевна была довольна выигранным «сражением».
-И еще, если вы хоть раз впредь позволите себе подобное поведение...
-Борис, простите меня, - сказала Оболонская голосом полным сожаления.
Теперь графиня искренне раскаивалась за резкость, что проявила с мужем. Снова муки совести разрывали на части душу.

37f0559082a8.jpg

Пока она не видела супруга, пока в пылу ссоры он смотрел на нее недружелюбно, Галине Григорьевне казалось исключительно правильным решение, принятое ей. Но стоило мужу посмотреть на нее с благоговением, своим молящим взглядом, коем более принято смотреть на иконы...Вся решимость испарялась без следа.
Оболонская все чаще ощущала себя, словно в жерновах. Отчасти она была благодарна мужу за все то доброе, что было сделано ради нее. Но в то же время ненавидела всем сердцем, как преграду на пути к желанному счастью.
Разум графини, словно весы, то клонился в одну сторону, то под тяжестью обстоятельств принимал совсем иную. Все эти колебания здорово отравляли жизнь несчастной.
В сердце же давно поселился морс из жалости и ненависти к собственному мужу, приправленный любовью к Сашке. Какой из компонентов в гремучей смеси одержит верх, Оболонская даже предположить боялась.
Казалось, Волотов и удивлен не был принятым супругами решением. Он с интересом рассматривал графиню, будто она редкая диковинка в Кунсткамере.
Собравшиеся довольно долго обсуждали, как лучше раненого перенести в карету. К этим баталиям даже успел присоединиться вернувшийся из церкви Тимофеев.

1364bf604bd3.jpg

В итоге, соорудив носилки из поручных средств и задействовав слуг хозяйки комнаты, Волотов и Тимофеев перенесли друга в экипаж.
Лишь Борис Михайлович не принимал участия в погрузке раненого тела в карету. Он был раздосадован и зол, молча наблюдая, как дорогая обивка приходит в негодность. Кое-где «грузчики» умудрились измарать ее кровью.
 
Последнее редактирование:
Sestra;22640 написал(а):
Он был раздосадован и зол, молча наблюдая, как дорогая обивка приходит в негодность. Кое-где «грузчики» умудрились измарать ее кровью.

Такое странное чувство. Из-за этого ли раздосадован и зол? Скорей из-за того, что Фаронов для него ничтожен, да ещё и будет временно в его доме...и Оболонский не был бы в таком состоянии, если бы кровью испачкали обивку какие-нибудь собаки))
Надеюсь, я правильно подумала. У него в душе такой же разрыв между вроде как любовью к супруге и ненавистью к Фаронову, как у Оболонской между жалостью к мужу и тёплым чувствам к Сашке.
После обвинений самой графини Оболонский так сдержался, другой бы влепил пощёчину за такое поведение перед мужем.))
У меня такое неоднозначное мнение о героях, каждый раз какой-нибудь нюанс.
Спасибо за продолжение))
 
BonaQua;22643 написал(а):
После обвинений самой графини Оболонский так сдержался, другой бы влепил пощёчину за такое поведение перед мужем
Знаешь, для меня мужчина, поднимающий руку на женщину, априори не мужчина. Кроме того я не вижу причины за что он мог бы эту самую руку поднять. Она его не оскорбляла...а то,что мнение у нее другое на ситуацию...не убивать же за это?

BonaQua;22643 написал(а):
Из-за этого ли раздосадован и зол? Скорей из-за того, что Фаронов для него ничтожен, да ещё и будет временно в его доме
Ну, и это тоже...Его больше злит само отношение жены к этому субъекту. Он же не даун, в конце концов, чтобы не понять откуда ноги растут у этой христианской заботы!
 
Sestra;22651 написал(а):
Знаешь, для меня мужчина, поднимающий руку на женщину, априори не мужчина.

Ну, есть такие которые просто могут это сделать (дать пощёчину, не более имею в виду), стоит хоть немного женщине разойтись,обвинить их в чём-нибудь и необязательно оскорбить. Ну, догадываясь, что она любит другого или у них есть подозрение, что она с ним в каких-либо связях. А тем более, если ещё и в обществе слухи пойдут. Мол, чтобы знала своё место. Бывало и такое, но всё же уважение к даме тоже было. Как раз от Оболонского я не ожидаю рукоприкладства.) Она скажем "умело" разошлась, что особых оснований не было.
 
Последнее редактирование:
BonaQua;22652 написал(а):
Она скажем "умело" разошлась, что особых оснований не было.
Так она же светская дама...и далеко не глупа. Знает, как своего добиться!
 
Я не считаю её глупой, хоть бывают и глупые светские дамы, которых частенько показывают в произведениях,а главная героиня твоя уникальная, борется со своими чувствами и в то же время честь свою сохраняет, за этим интересно наблюдать и восхищаться. И Оболонский в моих глазах не пал, но мне его с каждым разом становится жалко. Ведь видит же он всё. //~!( Да ещё она сказала в принципе верно, простыдила бедного.

Sestra;22640 написал(а):
Мало того, что вы не способны защитить мое честное имя от посягательств личностей вроде Тушкевича, так еще и смеете считать непозволительным проявить заботу о человеке, который рисковал вместо вас жизнью?

А потом извинилась, чем слегка обнадёжила.

Вдохновляешь ты меня на комментарии, Олесь ~) Сижу тут, зарассуждалась. :biggrin
 
Последнее редактирование модератором:
BonaQua;22659 написал(а):
Сижу тут, зарассуждалась
о чем?
Меня тоже вдохновляют многие коментарии на дальнейшее творчество. Твои относятся к числу вдохновляющих!
 
Sestra;22662 написал(а):

Да так о бренности жизни, чувствах, долге и чести. У меня так после прочтения произведений классических, а твоё как раз корнями уходит именно туда))
 
Глава18. Странное видение.

Александр Иванович очнулся в просторной и чужой комнате.

77de22eaa85a.jpg

Представшая взору спальня была огромна и роскошна своим убранством. Обилие золота в подсвечниках и рамах портретов слепило глаза великолепием, несмотря на царивший полумрак. Многоярусные люстры, висевшие под потолком, несли на себе несметное количество не зажженных свечей.
Комнату освещали лишь два канделябра, расположенные на прикроватных столиках, и светильники, прочно обосновавшиеся на противоположной стене в углу комнаты. Там же находился журнальный столик из красного дерева, заваленный книгами. Среди этого хаоса свое место нашла и красивая дорогая шкатулка.
Вокруг прямоугольного предмета интерьера расположились диван и два стула. Вся мебель была обита одной и той же парчой ярко-красного цвета.
Многочисленные огромные окна были завешены бордовыми портьерами, подвязанными золотыми веревочками с пышными кисточками на концах.
В левом углу комнаты нашел свое пристанище туалетный столик. Передняя часть которого имела интересные резные узоры. На нем толпились всякие пудры, духи, гребни и прочие мелочи, необходимые для «выхода в свет».

c2b8e776d90e.jpg

В правом углу занял место письменный стол, выполненный в том же стиле и, судя по узорам на дереве, тем же мастером, что и туалетный. На нем громоздились маленькие портреты в рамочках из серебра и сусального золота.
Пол был вымощен паркетной доской необычной формы.
Сама кровать имела резную очень красивую спинку со скошенными краями. Над ней возвышался балдахин из той же ткани, что и портьеры на окнах. Под ним — огромный портрет с дамой в роскошном темно-коричневом платье. Судя по прическе изображенной женщины, сие произведение было написано во времена, когда главенствовал стиль Рококо. Еще несколько полотен с той же дамой, но меньшего размера красовались на других стенах комнаты.
На прикроватной тумбочке справа от постели теснились всевозможные маленькие бутылочки с настоями, которые издавали странный запах.
Первое, что бросилось в глаза после беглого осмотра помещения, это знакомое и дорогое сердцу лицо.

3cd4396a5854.jpg

Галина Григорьевна сидела на стуле, пододвинутым почти вплотную к кровати, облокотившись на одну из рук, согнутую в локте. Судя по закрытым глазам, графиня спала в столь неудобной позе.
Александр Иванович отказывался что-либо понимать. Его посетила мысль, что началась горячка из-за серьезности раны, и теперь он попусту бредит. Но ведь никто не мешал наслаждаться дивным видением. Фаронов готов был провести в бреду остаток жизни лишь бы иметь возможность быть рядом с любимой женщиной, чтобы она находилась так близко и можно было дотронуться до нее рукой. Конечность непроизвольно стала совершать движения по направлению к милому образу.
Но счастливое видение вдруг омрачилось появлением графа Оболонского.

e701a28adb81.jpg

Он подошел к жене и тронул ее за плечо:
-Галенька, душа моя, неужто вы собираетесь провести всю ночь здесь? - спросил обеспокоенный Борис Михайлович с щемящей сердце заботой в голосе.
«Видение» открыло глаза, и они с Фароновым встретились взглядом. Карие очи несколько расширились от удивления, а на лице Александра Ивановича промелькнуло легкое недоумение.
-Вы очнулись? - игнорируя вопрос мужа, спросила графиня обращаясь к раненому.
Ничего не понимающий Фаронов от реалистичности собственного видения потерял дар речи.
При последней фразе супруги Оболонский развернулся лицом к Александру Ивановичу, и теперь внимательным и пытливым взглядом рассматривал больного.
От подобных осмотров Фаронову стало совсем не по себе.
-Вы можете говорить?- с заботой и волнением спросила Галина Григорьевна.

abf8a28fa87e.jpg

Она взяла Александра Ивановича за руку, и Фаронов подумал, что для видения слишком явственно он ощущал тепло ее руки.
-Где я? - подал свой охрипший голос раненый.
-Вы у нас дома. Мы с вашим другом Волотовым решили, что оставлять вас в неуютной комнате, которую вы снимали, смерти подобно. Доктор сказал, что для выздоровления нужен уход. Вот мы с мужем и взяли на себя смелость в благодарность за ваш благородный поступок проявить заботу и сделать вас своим гостем, - разъяснила сложившуюся ситуацию Галина Григорьевна.
Почему то после последних объяснений от пристального взгляда графа Фаронов покраснел. Ему стало невыносимо стыдно от мысли, что он грезит о жене человека, который так великодушно предложил ему свой кров.

44a94dd76fc4.jpg

-Думаю, от заботы моей супруги вы уже через пару дней снова будете в седле, молодой человек, - сказал Оболонский, попытавшись изобразить подобие дружелюбной улыбки.
-Но...мне не хотелось бы вам доставлять неудобства своим присутствием и создавать хлопоты, - протянул смущенный офицер.
-Не беспокойтесь. Вы не доставите ни того ни другого. Кроме того это меньшее, чем мы можем отблагодарить вас за благородный поступок, - с легкостью сказала графиня, так, словно цитировала хорошо выученный урок.
-Думаю вам не стоит беспокоиться. В нашем доме мы завсегда гостям рады, - нехотя с любезностью в голосе протянул Борис Михайлович, и добавил, обращаясь к жене, - Галенька, думаю, ваш подопечный желал бы отдохнуть от пристального надзора, да и спать давно пора.
Мысль, что Галина Григорьевна оставит его и отправиться с мужем в опочивальню неприятно кольнула сердце ревностью.
-Борис, вы ложитесь, а я с позволения Александра Ивановича, еще немного побуду с ним, - по-доброму ответила графиня.
От этих слов на душе у Сашки наступила весна, и он не смог сдержаться: губы сами расплылись в улыбку.
-Я так благодарен вам за заботу...
-Полноте. Вы рисковали жизнью...ради меня. Разве могло быть иначе? - в голосе Галины Григорьевны было столько теплоты и нежности, что Фаронова даже жаром обдало.
Граф же топтался на месте. Развернувшись, чтобы уйти, он так и не решался сделать несколько шагов по направлению к двери.

7f637b2a1981.jpg

-Не знаю, - смутился еще больше Александр Иванович, - я и рассчитывать не мог...
-Что ваш смелый, но сумасбродный поступок не оставит меня равнодушной? - уточнила Галина Григорьевна.
Глаза Оболонской лучились светом и радостью.
-Я не мог поступить иначе! - воодушевленно воскликнул Фаронов и добавил, помотрев на все еще присутствующего графа. - Мы выросли вместе и для меня вы все равно, что родная сестра. Разве я могу позволить этому негодяю порочить ваше честное имя?!
Борис Михайлович странно посмотрел на лежащего Фаронова. Тот попытался приподняться, но застонал от боли, а Галина Григорьевна с горячной поспешностью кинулась к нему.
-Вам плохо? - с беспокойством спросила она, взяв Александра Ивановича за руку, - я...
-Нет, нет. Пустое, - попытался успокоить Фаронов графиню.
Гримаса презрения отразилась на лице Оболонского, как он не старался сохранить невозмутимость.

9dd5e8460490.jpg

-Борис Михайлович, я хотел объясниться с вами, - сказал офицер, утирая рукой пот, проступивший на лбу.
Оболонский вплотную к кровати пододвинул стоявший у стены стул и сел в него.
-Я думаю, что должен попросить у вас прощение, - неуверенно начал Александр Иванович.
-Вот как! И за что же? - с вызовом спросил граф.
-Я не имел права вмешиваться в ситуацию с Тушкевичем, не испросив вашего дозволения. Но подобная низость этого негодяя настолько потрясла меня, что я не мог медлить и...
-Полно, - перебил Оболоский неискренние самобичевания Фаронова, ожидая услышать совсем иные признания, - Александр Иванович, я не держу на вас зла. Тем не менее, я не одобряю тех методов, которыми вы решили воспользоваться для приструнения месье Тушкевича.
-Но...
-Вам, как офицеру, должно быть в полной мере известно, что существует строжайший запрет на дуэли. И я думаю, что теперь, когда история станет достоянием общественности, вам не избежать наказания императора...
-Борис, милый, но вы все сделаете, чтобы наш защитник не попал под горячую руку Александра Павловича, - с мольбой и нежностью упрашивала мужа Галина Григорьевна.
Фаронов закрыл глаза, он желал бы зажать руками и уши, чтобы не слышать ласковые речи возлюбленной, адресованные графу.
-Не обещаю, но сделаю все, что в моих силах, - сказал воодушевленный поведением жены Борис Михайлович.

026e24ad50f5.jpg

Галина Григорьевна же, уверившись, что граф не собирается оставлять ее наедине со спасителем чести, почла за лучшее последовать совету мужа: отправиться спать. Все равно откровенного разговора с Александром в присутствии мужа не выйдет.
-Александр Иванович, если вам будет что-то нужно. Здесь, - она указала рукой на прикроватный столик, - колокольчик. Достаточно позвонить в него, и горничная выполнит любые ваши пожелания. Я же согласна с Борисом Михайловичем, что вам необходимы покой и отдых, а потому не смею больше мешать ни тому ни другому. Покойной вам ночи, милый друг.
Фаронова не обрадовало решение Оболонской отправиться спать, но в ответ он был вынужден сказать:
-Спасибо огромное за вашу заботу и внимание. Я желаю вам, - и, взглянув на Оболонского, добавил, - и графу приятных снов.

8edf145e5d0e.jpg

На том и закончился длинный трудный день для Александра Ивановича. Несмотря на несколько часов сна, он снова попал в объятия Морфея, едва за супругами закрылась дверь.

______________________________________________________________________
Огромное спасибо MarianneBr за предоставленный интерьер для съемок.
 
Последнее редактирование:
Назад
Сверху Снизу